Завидев нас, до этого напряженный Де’Жориньи, нос которого был разбит, а правый глаз полностью заплыл, заметно преобразился, и на его лице появилась улыбка.

Парочка зубов у здоровяка также отсутствовала, но это, видимо, ему никак не мешало. Поэтому он смотрел на нас и улыбался. Выглядело это забавно, и, несмотря на ситуацию, это заставило меня улыбнуться.

Неладное в поведении Жуля окружившие его люди заподозрили быстро и, принявшись озираться по сторонам, быстро обнаружили нас с Жумельяком, что приближались к месту действия.

Прыти у ребят заметно поубавились, и, пару раз переглянувшись между собой, вооруженные ножами и тесаками люди, лица которых были скрыты капюшонами, быстро ретировались, оставив побитого полуголого здоровяка в покое.

Скорее всего, на это еще повлияли люди Жозе, а именно — гвардейцы кардинала, которые сопровождали нашу карету. Дюжина готовых к бою суровых мужчин, ненавязчиво доставших пистоли и направивших стволы на неизвестных, явно охладили их пыл. Дураков связываться с людьми кардинала, очевидно, не было.

— Люк! Как я рад вас видеть! И вас, господин Жумельяк! — произнес Де’Жориньи, когда мы приблизились вплотную.

— Что с вами случилось, Жуль? — спросил я здоровяка, от которого ужасно разило перегаром.

— Так, ерунда, — он махнул рукой. — Немного проигрался в карты, — добавил он и стер с лица кровь тыльной стороной ладони.

Вернее, попытался это сделать, но лишь размазал кровь по лицу.

— Немного? — Жозе смерил нашего собеседника недоверчивым взглядом.

— Ну, может, и не совсем «немного», — Жуль почесал затылок.

— Видимо, проигрыш всё-таки был велик, — усмехнулся Жумельяк. — Раз они решили покуситься на жизнь благородного, — сын кардинала покачал головой. — Много?

Здоровяк кивнул.

— Ладно, сейчас нет времени решать эту проблему. Поедете с нами, — произнес он голосом, не терпящим отказа.

— Но…

— Нет, господин Де’Жориньи, никаких «но», — холодным тоном продолжил Жозе. — Идемте, — он кивнул в сторону кареты и, не дожидаясь ответа здоровяка, сам направился к ней.

Жуль посмотрел на меня, а я развел руками, тем самым отвечая на его немой вопрос, мол, сам виноват.

— Идем, — я хлопнул его по плечу, и мы вместе направились к карете.

— Сделаем небольшую остановку перед выездом из города, — все тем же металлическим тоном произнес Жозе. — Нельзя благородному выглядеть так… — произнес он, явно имея в виду внешний вид Де’Жориньи.

К слову, сам Жумельяк выглядел просто великолепно.

Сегодня, он не был в цветах своего дома, которые могли привлечь лишнее внимание. На нем был камзол темно-синего цвета, который сидел на нем как влитой. Такого же цвета на нем были и шаровары, которые отлично гармонировали со светлой рубашкой.

К слову, когда мы были еще в замке Жумельяков, я обратил внимание, что его одежда зачарована, а это означало, что магию в этом мире можно было «наложить» даже на ткань.

Или нитки. Я пока не знал, как именно это работает. В любом случае, костюм Жозе явно обладал магией, и я даже представить себе не мог, сколько он мог стоить.

— Останови возле таверны «Седой кот», — постучав в стенку кареты, произнес Жумельяк, а затем посмотрел на здоровяка.

Под его пристальным взглядом Жуль как будто бы уменьшился в размерах.

— Итак, — произнес сын кардинала. — Напомните, Де’Жориньи, к какому званию вас представил Его Величество? — поинтересовался Жозе.

— Его Величество хотел пожаловать мне звание лейтенанта, — виновато ответил Жуль.

— И почему вам его не дали? — сын кардинала покачал головой, и здоровяк еще больше осунулся.

Мне даже немного стало жаль этого человека, так сейчас нелепо он смотрелся.

— Пьянство и азартные игры… — так тихо проговорил Жуль, что я еле его расслышал. Ну надо же! А у здоровяка-то проблемы! И проблемы большие.

— И что, господин Де’Жориньи, вы намерены дальше делать? — спросил Жозе, продолжая бурить своего собеседника суровым взглядом.

Жуль отвел глаза и посмотрел на меня. В его глазах была мольба о помощи, но в этом противостоянии я ему был не союзник. Я развел руками в стороны и неодобрительно покачал головой. Жуль, никто тебя не заставлял играть в карты, и в этом деле я тебе не защитник.

В своем родном мире я не раз и не два получал заказы на проигравшихся в пух и прах людей. Азартные игры до добра никогда не доводили…

— Я не знаю, — пожал плечами собеседник Жозе. — Заработаю денег и отдам долг, — ответил он.

Услышав это, Жумельяк посуровел еще больше, на секунду задумался, а затем недобро так улыбнулся. Кажется, я знаю, что ему сейчас предложат.

— Скажите, Жуль, вы ведь ходили в экспедиции за разлом? — сын кардинала решил долго не тянуть и сразу взять быка за рога.

— Да, — ответил Де’Жориньи и сразу напрягся, неуютно поведя широченными плечами.

— Славно. Не хотите отправиться туда еще раз? — спросил Жозе.

— Нет, — не задумываясь, ответил здоровяк. И его ответу я нисколько не удивился, учитывая, что я знал, какая история с ним там приключилась.

— Даже если я скажу, что я закрою ваши долги? — спросил сын кардинала.

— Да, ни за какие деньги, — покачал головой Де’Жориньи. — Лучше пусть меня убьют коллекторы и скинут в канаву, чем я хоть раз еще там побываю, — добавил собеседник Жумельяка.

— Да? Жаль, — Жозе наигранно вздохнул. — А вот мы с бароном Кастельмором собираемся навестить другую сторону разлома в ближайшее время, — произнес Жозе и посмотрел на меня.

— Люк⁈ — здоровяк резко развернулся. — Вы собираетесь…

— Да, — кивнул я.

Де’Жориньи покачал головой.

— Вы уже все решили? — спросил он.

— Верно, — уверенно ответил я.

Хотя тут скорее было другое, но я не стал вдаваться в подробности. Жуль заметно погрустнел. Жумельяк же, будучи грамотным манипулятором, не стал продолжать давить на здоровяка, а просто ждал, чтобы тот «созрел». К тому же карета начала замедляться, а вскоре и вовсе остановилась.

— Приехали, — произнес сын кардинала, а затем высунулся из окна кареты. — Проводите господина Де’Жориньи и распорядитесь, чтобы его как следует накормили, привели в порядок и дали приличную одежду, — приказал он кому-то из своих людей.

— Будет исполнено, господин, — послышался незамедлительный ответ, и дверь кареты открылась.

— Жуль, прошу, — Жумельяк сделал приглашающий жест, указывая здоровяку наружу.

Де’Жориньи молча кивнул и покинул карету. Мы с Жумельяком остались наедине.

— Хотите, чтобы он отправился с нами? — спросил я у сына кардинала.

— Да, — ответил мой собеседник. — Де’Жориньи опытный фехтовальщик и сильный боец. Плюсом ко всему, он уже бывал в экспедициях в разлом, — добавил он. — Да, я знаю, что с ним приключилось в последнем таком путешествии, но в этот раз все будет по-другому.

— С чего такая уверенность, Жозе? — спросил я.

— Я собрал идеальный отряд для тех целей, что мы преследуем, — спокойно ответил Жумельяк. — Кстати, — он посмотрел мне в глаза. — Оказывается, вы тоже наделены магическими силами, Люк? — спросил он, и на его губах появилась веселая улыбка.

Значит, я оказался прав и высокопреосвященство, как и я, может видеть магию в других…

— Можете не отвечать. Это я понял еще в нашу первую встречу, — произнес Жумельяк. — Человек, не обладающий магическом даром, не может двигаться с той скоростью, с которой двигались мы, когда сражались. К тому же я видел, как вы победили Де’Жориньи. Без магии такое тоже не провернуть. Единственное, что странно. Я наводил о вас справки, Люк. И в бумагах везде говорится, что вы родились без дара, — добавил он. — Не прольете свет на эту историю?

— Я не знаю, как именно у меня пробудились способности, но все необычные вещи начали случаться со мной после того, как всю мою семью отравили, и я оказался в больнице, — соврал я.

— Хм-м, интересно, — задумчиво ответил Жозе. — Первый раз слышу, чтобы дар пробуждался после того, как человека отравили. Хотя, возможно, это случилось потому, что вы были в шаге от смерти, — произнес он и продолжил. — Причина появления магического дара у людей до сих пор так и не изучена. Даже среди древних родов, например, как это было в вашем случае, наследники могут не обладать и толикой магии, в то время как у неблагородных могут родиться поистине сильные маги. Такое ощущение, что сколько бы ученые мужи ни изучали магию, все знания о ней все еще находятся на начальном уровне, — мой собеседник тяжело вздохнул.